— Сын за отца не отвечает! Так сказал товарищ Сталин!

— Товарищ Бельский, — прокричал Жора в полный голос, — вас направляют на усиление группы девушек. Командир группы — вот эта девушка, ткнул пальцем Жора в симпатичную девчонку лет двадцати.

Парень покраснел и пошёл к указанной группе.

— Коммунистов распределить по боевым группам. Создать в отряде партийную и комсомольскую ячейку. Выбрать не освобождённых секретарей. Доктору организовать медпункт. Сейчас все строимся и выдвигаемся к месту вашей дислокации. Там выдадут оружие. Имейте в виду, главная ваша задача ближайшего месяца — учиться. Учиться передвигаться по лесу, учиться маскироваться, стрелять, рыть окопы, стоять часовым и вести наблюдение. Партизан врага должен обнаруживать первым. Мои люди будут с вами сутки или двое. Потом мы уйдём и всё ляжет на ваши плечи. Выдвигайте достойных. Достоинство бойца состоит в умении воевать, а не говорить красивые речи. Убить десять немцев — вот к чему должен стремиться хороший боец.

— Товарищ Ветров, а сколько фашистов убили ваши бойцы? — спросил молоденький парнишка маленького росточка.

— Да человек по сорок на каждого будет, — ответил сержант. — Мы уничтожили вражеский батальон с четырьмя танками и несколькими бронетранспортёрами. Немецкий гарнизон у вас в городе и четыре десятка полицейских. Провели ряд диверсий. Вам будет легче. У вас будет оружие. Командир, стройте людей и выдвигаемся. Идти два километра.

Колонна в тридцать шесть человек тронулась. Минус врач для отряда Потанина — тридцать пять. Вполне нормальный партизанский отряд.

Насчёт оружия сержант не скупился: выдали три пулемёта, пятьдесят немецких винтовок, два автомата, гранаты, пяток пистолетов. Патронов было маловато, но Жора дал ещё ящик винтовочных. Дал две машины и бочку горючего. Водители нашлись. Один грузовик получше он собирался гнать к переходу, перевезя на нём имущество и людей. Последний отдать Потанину.

Партизанам в наследство оставалось две землянки, четыре щели и замаскированные окопы. Семёнова и его зама по лагерю он провёл и всё показал. Пока новоявленные партизаны глазели на амазонок, рыли ямы для землянок, делали шалаши и чистили оружие. Люба всех пристроила к делу.

— Владимир Ильич, вы кому доверяете больше из руководства отряда, своему заму, или комиссару.

— Комиссара я знаю больше, пятнадцать лет.

— Тогда оставляйте все дела на заместителя, берите комиссара и поедем знакомиться с командиром соседнего отряда. Я хочу вас ему представить, чтобы вы друг друга знали и могли оказать помощь, если потребуется.

Семёнов оказался просто идеальной кандидатурой для командира. Он свободно разбирался в картах, знал все лесные угодья в окрестностях, знал кучу народа и его знали в городе и посёлках.

— На лошадях вы и комиссар умеете ездить?

— При наших должностях — лошадь самое лучшее средство передвижения. На машине не на всякую делянку проедешь.

Сержант открыл планшет и показал на карте:

— Наш лагерь — вот здесь, — ткнул он пальцем, — лагерь майора Потанина — здесь.

— Спасибо, я сориентировался, — сказал Семёнов.

Сели на лошадей и поехали вчетвером. Ариша хотела глянуть на раненых. Ехали короткой дорогой через проход между болотами. На выезде из узости их остановил пост. Белов перекрыл эту лазейку секретом. Ветрова все красноармейцы знали в лицо, Аришу — тем более. Пропустили, доложив по телефону.

Встречали Потанин и Белов. Ветров всех представил, Семёнова и комиссара Потапенко. Поговорили в командирской землянке.

— Иван Петрович, я с отрядом через день - два ухожу на диверсии. На моём месте пока будет располагаться отряд Владимира Ильича. В городе мы захватили местного врача с хирургическим инструментом. Имеется лишний грузовик с бочкой бензина. Есть желание получить в отряд врача и ещё одну машину?

— Конечно, товарищ Ветров, вы же знаете, что у нас один санинструктор.

— Тогда присылайте водителя, заберёт машину и доктора. Бронетранспортёр собираетесь на ход ставить?

— Собираемся, двигатель там целый. Водители уже что можно с горелых машин поснимали. Пушки опробовали, отлично получилось. Нам бы ещё снарядов к ним добыть побольше. Но сейчас бронетранспортёры нам не страшны.

— Снаряды на немецких аэродромах лежат. Думайте!

— Сержант Протасов сейчас где?

— В лагере, третью пушку делают.

— Вызовите его сюда, хочу его немножко раскулачить.

Белов высунулся из землянки, крикнул и через три минуты прибежал Протасов.

— Сержант, вы снимали со второго самолёта приборы, меня интересует высотомер и магнитный компас, они в рабочем состоянии?

— Так точно товарищ Ветров.

— Я бы их хотел заполучить, если командир не возражает.

Потанин кивнул.

— Принесу через две минуты, — выскочил сержант на улицу и через три минуты принёс завёрнутые в тряпку приборы.

— Мы нашли в лесу наш У -2, пытаемся восстановить, — пояснил сержант.

— У вас что, есть лётчик?

— Был бы самолет, летчика найти проще.

— Товарищ Ветров, а вы отбили вашего человека, захваченного немцами? — спросил Белов.

— Да отбили, пришлось комендатуру брать в городе вторично, да и лагерь заодно с заложниками освободили. Кстати, я забыл спросить о потерях после боя?

— Шесть человек убито, четверо ранено. Не успели мы пулемёты подтянуть, немецкая разведка часть нашей засады перебила. Давайте, помянем бойцов, — сказал Потанин, доставая стакан, кружки и флягу. Он отодвинул подальше винтовку и гранату и поставил на ящик, накрытый плащ палаткой стакан, налил до половины, накрыл куском хлеба и положил сверху красноармейскую звездочку. Разлил в кружки по паре глотков:

— Чтоб земля им была пухом и не было больше потерь! — сказал майор и выпил не чокаясь. Остальные тоже выпили по пятьдесят грамм. Во фляге у майора был самогон.

Поговорили ещё пяток минут. Семёнов с Потапенко прошлись по лагерю, заглянули в землянку, очень внимательно осмотрели маскировочную накидку и всё что показали хозяева. Потанин пообещал прислать пяток красноармейцев в качестве инструкторов, для обучения стрельбе, несению службы и тактическим приёмам. Жора зашёл в госпиталь, где раненых обрабатывала Арина. За ней следом ходил санинструктор и девчонка, которую отбили у бандеровцев. Четверо бойцов прибавилось после вчерашнего боя, остальные шли на поправку, всеми возможными способами пытаясь привлечь внимание врача. Ни пожеланий, ни прикосновений девушка не жалела. Она просто чувствовала, что эти мужики желают дотронуться до неё. У раненых были свои резоны. Удивительно красивая врачиха лечила руками. Прикоснулась — на три дня раньше выздоровеешь. За несколько дней после освобождения половина уже встала в строй. Да и боли уходили после прикосновения сразу. Стонали лишь те бедолаги, которых привезли вчера. До тех пор, пока она их не осмотрела.

— Надо будет ещё разок наведаться, — сказала Ариша Принцу, выйдя из палатки. — Дня через три - четыре.

— Может и не получиться, если далеко будем, — сказал сержант. — Хотя на арилёте доставим быстро.

Забрали командира и комиссара нового отряда и двинулись назад. Мужики повеселели — рядом есть соседи — военные, научат, расскажут и покажут. Забрали водителя. Парень ехал на лошади позади Ариши и тихо млел. На лошади он никогда не ездил и, боясь упасть, вцепился в талию девушки как клещ. Рукам ничего лишнего не позволял, держался только за талию. Сегодня приятели доймут вопросами, как Николай ездил вместе с докторшей. От раненых уже пошли слухи, что достаточно подержаться за неё и все болезни проходят.

В лагере царил рабочий бардак. Одни таскали, другие пилили, третьи укладывали брёвна. Ямы для двух землянок уже выкопали, сейчас делали накат. Люба заставила бревна таскать издалека, чтобы не нарушать маскировку. Лишний народ сновал повсюду, пытаясь поговорить со старожилами и что-то выяснить. Изготавливать секретные аппараты в таких условиях было нельзя. Необходимо более скрытное и достаточно близкое место.